1) Известны те ереси, которые с умышленным своим неистовством отступили от истины; и их нечестие давно стало всем явно. Ибо само собою видно, что изобретатели сего изыдоша от нас, как написал блаженный Иоанн (1 Ин. 2:19); потому что по мудрованию своему не к нам таковые принадлежали и теперь не с нами. Почему, как сказал Спаситель, не собирая с нами, расточают с диаволом (Лук. 11:23), подстерегая усыпленных, чтобы, взяв в них гибельный яд свой, не одним, но с ними вместе, подвергнуться смерти. И одна из этих ересей, именно последняя, явившаяся ныне предтечею антихриста и называемая арианскою, как коварная и хитрая, примечая, что старшие сестры ея, то-есть другие ереси, преданы явному позору, лицемерит, подобно отцу своему диаволу, прикрываясь изречениями Писания, и снова усиливается войти в рай Церкви, чтобы, притворясь верною христианству, так - как ничто в ней не имеет твердого основания, правдоподобием своих лжеумствований обольстив некоторых, заставить тем мудрствовать противное Христу. Она ввела уже в заблуждение иных безрассудных, которые не только растлились слухом, но, по примеру Евы, взяли и вкусили, и, наконец, в невдении своем почитают горькое сладким, и мерзкую ересь называют прекрасною. Посему-то, убежденный к этому вами, почитаю необходимым раскрыть изгибы в груди этой гнусной ереси и показать зловоние ее безрассудства, чтобы и находящиеся еще далекими от нее бежали уже ее, а обольщенные ею раскаялись и с отверстыми очами сердца уразумели, что, как тьма — не свет, и ложь — не истина, так и арианская ересь — не добро; напротив же того, называющие ариан христианами находятся в великом и крайнем заблуждении, как не читавшие Писаний и вовсе не знaющиe христианства и христианской веры.

    2) Какое же приметив сходство в ереси с благочестивою верою, суесловят, будто бы еретики не утверждают ничего худого? Поистине, это значит тоже, что и Каиафу называть христинаином, Иуду предателя сопричислять еще к Апостолам, утверждать, что вместо Спасителя испросившие Варавву не сделали ничего худого, доказывать, что Именей и Александр — люди блогомыслящие, и Апостол лжет на них. Но христианин не можете выслушать этого терпеливо; и кто отваживается говорить это, о том никто не предположит, что в здравом он уме. Вместо Христа у них Арий, как у манихеев Манихей, а вместо Моисея и других святых отыскиваются у них какой-то осмеиваемый и язычниками Сотад и дочь Иродиадина. Ибо нетвердому и изнеженному складу речи одного подражает Apий, пиша Талии, а с другою состязуется в плясании, выплясывая и выигрывая свои хулы на Спасителя; отчего, впадающие в ересь его развращаются умом и безразсудствуют, имя Господа славы изменяют в подобие образа тленного человека (Рим. 1:23), и вместо христиан именуются уже арианами, что и служит признаком нечестия.

    Да не вымышляют себе извинений, и порицаемые да не лгут на тех, которые не подобны им. Называя и христан также по имени учителей, чтобы заставить думать, будто бы и сами христиане так себя именуют. Да не отделываются шутками, когда стыдят их поносным их именем. Если же действительно стыдятся, то пусть скроются или оставят свое злочестие. Верные никогда еще не принимали наименования от своих епископов, но именовались от Господа, в Которого и веруем. Блаженные Апостолы были нашими учителями, и они послужили Евангелию Спасителя; но не от них получили мы себе именование, а от Христа мы христиане и христианами называемся. Которые же начало мнимой своей веры ведут от других, те справедливо, как их творение, от них заимствуют себе и наименование.

    3) И подлинно, когда все мы от Христа и были и именовались христианами, — извержен был в древности Маркион, изобретший ересь; между тем, оставшиеся с извергшим его удержали имя христиан, а последовавшие Маркиону стали уже называться не христианами, но маркионитами. Так и Валентин, Василид, Манихей, Симон волхв передали имя свое последователям, и одни именуются валентинианами, другие василидианами, третьи манихееми, последние симонианами, иные же от Фригия катафригами и оте Новата новацианами. Также и Мелетий, изверженный Епископом и мучеником Петром, назвал своих уже не христанами, но мелетианами. Так, когда и блаженной памяти Александр изринул Ария, оставшиеся с Александром удержали за собою именование христиан, а согласивщиеся с Арием имя Спасителя предоставили нам единомысленным с Александром, сами же стали уже называться арианами. Вот, и по смерти Александра, состоящее в общении с преемником его Афанасием, и те, с которыми в общении сам Афанасий, тот - же соблюдают устав; и как никто из них не носит имени Афанасиева, так и Афанасий не от них заимствует себе имя, но все опять по обычаю именуются христианами. Хотя имеем у себя преемников учителям и их делаемся учениками; однакоже, поскольку преподают они нам Христово учение, то тем не менее и остаемся, и называемся христианами. Последователи же еретиков, хотя у них тысячи преемников, непременно носят на себе имя изобретшего ересь. Так, и по смерти Ария, хотя многие из его учеников стали его преемниками, однакоже, держащиеся Ариевых мыслей, от Ария заимствуя свою известность, называются арианами. И вот достойное удивления доказательство этому: и ныне язычники, вступающие в Церковь, оставляя языческое суеверие, получают себе именование не от имени тех, кто оглашает их, но от имени Спасителя, и вместо язычников начинают называться христианами; отходящие же к арианам, даже и те, которые из Церкви переходят в ересь, оставляют имя Христово и называются уже арианами, как не содержание Христовой веры, но соделавшиеся наследниками Apиева безумия.

    4) Посему, как могут быть христианами те, которые — не христиане, но ариане? Или, почему будут принадлежать ко вселенской Церкви те, которые отринули Апостольскую веру и стали изобретателями новых зол? Они оставили словеса Божественных Писаний, и Ариевы Талии называют новою мудростью, в чем и справедливы, потому что возвещают новую ересь. Почему, иной подивится, что, — когда многими написано много сочинений и великое число бесед на Ветхий и Новый Завет, и ни у кого из них не отыскивается Талий, даже не найдешь ее и у степенных из язычников, а разве только что-либо подобное с рукоплесканиями и шутками поется у них среди попоек, во время забав, для возбуждения смеха в других, — чудный Арий, не избрав для подражания что-либо честное, даже не зная, что делали степенные из язычников, когда весьма многое выкрал из других ересей, в этом поревновал смехотворству одного Сотада. Да и что ему, когда пожелал издеваться над Спасителем, приличнее было делать, как не этими небрежными и вольными стихами выражать жалкие мудрования своего злочестия?

    Как по исходу слова, говорит Премудрость, познан будет муж (Притч. 29:20); так и по этим Ариевым произведениям познается расслабление души и растление ума в писавшем. И хотя, подобно змию, туда и сюда извращается этот коварный; однакоже, не мог скрыть, что впал он в обольщение фарисейское. Ибо как те, желая пребывать в беззаконии, показывали наружно, что изучают словеса Закона, и желая отречься от ожиданного и пришедшего Господа, лицемерно называли Его Богом, и сами себя обличали, говоря хульно: Ты, будучи человеком, делаешь Себя Богом , и говоришь Я и Отец - одно (Иоан. 10:30,33)? Так и этот, самозванный учитель и Сотадов подражатель, Арий, хотя притворяется, что рассуждает о Боге, и приводит изречения из Писаний; однакоже, во всем обличает себя, что он Арий безбожник, отрицающий Сына и причисляющий Его к тварям.

    5) Вот начало Ариевой Талии и Apиева пустословия, женоподобное и по складу речи, и по размеру стиха. „Оте избранных Божиих по вере, богоразумных, святых чад, правомерных, приявших Святого Божия Духа, причастников премудрости, мужей образованных, богоучимых и во всем премудрых научился я сему. По их единомысленно шествуя следам, пришел я, оглашаемый всюду, много пострадавший за Божию славу, и от Бога научившись мудрости, увидал я ведение". Отвратительныя же и исполненные злочестия ругательства, провозглашаемые им в Талии, таковы: „Бог не всегда был Отцом; но было, когда один был только Бог и не было еще Отца; впоследствии же соделался Он Отцом. Не всегда был Сын. Поелику все произошло из ничего, и все происшедшее есть тварь и произведение; то и самое Божие Слово произошло из не-сущего; и было, когда не было Слова; Его не было, пока не произошло; и Оно имело начало создания. Один был Бог, говорит Арий, и не было еще Слова и Премудрости. Потом, восхотев создать нас, сотворил Единого некоего и наименовал Его Словом, Премудростью и Сыном, чтобы посредством Его создать нас". Посему, говорит, что „две есть премудрости: одна собственная и соприсущая Богу; Сын же рожден сею премудростью, и как причастник ее, наименован только Премудростью и Словом. Ибо Премудрость, говорит он, от премудрости прияла бытие по воле премудрого Бога". Подобно этому утверждает что „в Боге есть другое слово кроме Сына, и Сын, как причастник оного, наименован опять по благодати Словом и самым Сыном". Их же ереси свойственно и это мудрование, выраженное в их других сочинениях, а именно, что „много есть сил, и как одна по естеству собственно есть Божия и вечная сила; так Христос опять — не истинная Божия сила, но и Он есть одна из нарицаемых сил, между которыми и прузи и гусеницы называются не только силою, но и силою великою (Иоил. 2:25). Есть же много и других сил, подобных Сыну, о которых воспевает Давид, говоря: Господь сил (Псал, 23:10). И подобно всем оным силам, и само Слово по естеству изменяемо, по собственной же свободе, пока хочет, пребывает совершенным; а когда восхочет, — может измениться, потому что Оно, как и мы, изменяемого естества. Посему, говорите Aрий, Бог предуведав, что Слово будет совершенным, предварительно даровал Ему сию славу, какую человек стал иметь впоследствии за добродетель; почему, за дела Его, которыя предуведал Бог, сотворил, что таковым стало Оно ныне".

    6) Еще же дерзнул сказать он, что „Слово — не истинный Бог; а если и сказуется Богом, то не истинным, а по причастию блогодати; как все иные, так и Оно по имени только сказуется Богом. И как все чужды и неподобны Богу по сущности; так и Слово чуждо Отчих свойств, и по всему неподобно Отчей сущности, состоит же в свойстве с вещами, получившими бытие, и с тварями, и есть одна из них". Сверх же этого, соделавшись преемником диаволовой дерзости, Арий написал в своей Талии, что „Отец невидим Сыну, и что Слово не может совершенно и в - точности видеть и познавать Своего Отца; а что познает и видит, то знает и видит соответственно мерам Своим, как и мы познаем по мере сил своих. Ибо и Сын, говорит Арий, не только не познает Отца в - точности (недостает у Него и сил постигнуть сие), но и Своей сущности не знает сам Сын". И еще говорит Арий, что „раздельны по естеству, разобщены, разлучены, чужды и непричастны одна другой сущности Отца, Сына и Святого Духа, и, как сам он выразился, до безконечности во всем несходны между собою по сущностям и по славам; по крайней мере, Слово, говорит он, что касается до подобия славы и сущности, совершенно чуждо тому и другому, и Отцу и Духу Святому". Такими словами выражался нечестивый, и утверждал, что „Сын существует отдельно сам по себе и совершенно непричастен Отцу". И это часть только Ариевых басен, заключающихся в смешном его сочинении.

    7) Кто же, выслушав подобныя речи и такой напев Талии, по справедливости не возненавидит Ария, который, как на зрелище, шуточно судит о таких предметах? Кто не усмотрит, что для вида только именует он Бога, и рассуждает о Боге, как змий, подающий совет жене? Кто, читая и продолжение Талии, не увидит его нечестия, как впоследствии стало видно заблуждение, в какое ухищренный змий вводил жену? Кого не приведут в изумление такие хулы? Ужасеся небо, как говорит Пророк, и земля вострепета (Иер. 2:12) от преступления Закона; а еще более солнце, негодуя и не терпя тогда телесно наносимых общему всех Владыке оскорблений, которые добровольно понес Он ради нас, отвратилось и, удержав лучи свои, произвело тот, неозаренный солнцем, день. От Apиевых же хулений не будет ли поражено онемением все естество человеческое, не заградит ли слуха, не смежит ли очей, чтобы прийдти в невозможность и слышать что-либо подобное и видеть написавшего это? Сам же Господь не тем ли паче справедливо возопиет на сих, как на злочестивых и вместе неблагодарных, что предрек Он чрез Пророка Осию: Горе им, что они удалились от Меня; гибель им, что они отпали от Меня! Я спасал их, а они ложь говорили на Меня (Ос. 7:13); и несколько ниже: они умышляли злое против Меня. Они обращались, но не к Всевышнему (15. 16)? Отвратившись от сущего Божия Слова и измыслив себе слово не-сущее, ниспали они в ничто.

    Посему-то и вселенский Собор говорящего это Ария изринул из Церкви и, не терпя злочестия, предал анафеме, и Apиево заблуждение признано уже ересью, заключающею в себе нечто большее иных ересей; потому и христоборным оно названо, и признано предтечею антихриста. И хотя, как говорил я и прежде, такой суд, произнесенный на злочестивую ересь, всего более достаточен убедить всякого, чтобы бежал от нее; однакоже, поскольку некоторые из именуемых христианами, или по невдению, или лицемерию, как говорено уже прежде, признают ересь безразличною в отношении к истине, и мудрствующих так называют христаинами; то, допросив их, откроем, сколько можем, коварство ереси, чтобы, хотя этим остановленные, заградили они себе уста и бежали от ереси, как от лица змеина.

    8) Если на том основании, что в Талии выписаны некоторые изречения Божественного Писания, и хулы ее почитают блогохвалениями; то, конечно, увидев нынешних иудеев, читающих Закон и Пророков, отрекутся с ними от Христа, а можете быть, услышав манихеев, произносящих некоторые места из Евангелии, отрекутся с ними и от Закона и Пророков. Если же так волнуются и пустословят по неведению, то пусть узнают из Писаний, что измысливший ереси диавол, по причине смрада собственной его злобы, употребляет изречения Писания, чтобы, под покровом их всеяв яд свой, обольстить простодушных. Так обольстил он Еву. Так произвел и другие ереси. Так и ныне убедил Ария притворствовать и говорить, повидимому, против ересей, чтобы неприметно посеять в умах собственную свою ересь.

    Но и таким образом не утаился этот коварный. За свое нечестивое учение о Божием Слове скоро утратил всякое доверие, и ясно всем стало, что несведущ он и в других догматах, и только притворяется, ни о чем же не рассуждаете верно. Ибо может ли истинно учить об Отце, кто отрицает Сына, преподавшего откровенное учение об Отце? Или, можете ли право мудрствовать о Духе, кто хулит Слово, подателя Духа? Кто поверит ему, рассуждающему о воскресении, когда отрицает Христа, для нас соделавшегося перворожденным из мертвых (Кол. 1:18)? Возможно ли, чтобы, совершенно не познав преискреннего и истинного рождения Сына от Отца, не имел он погрешительной мысли и о пришествии Сына во плоти? Так и тогдашние иудеи, отрекшись от Слова и говоря: нет у нас царя, кроме кесаря (Иоан. 19:15), вдруг лишены были всего, и остались без светильника света, без вони мира, без ведения пророчества, без самой истины; и ныне, ничего не разумея, ходят как во тме.

    Кто слышал когда что-либо подобное? Или откуда, или от кого услышали это подкупленные и льстивые защитники ереси? Кто, преподавая огласительное учение, говорил им подобное сему? Кто сказал им, что, оставив служение твари, опять приступает вы служить твари и произведению? Если же сами сознаются, что в первый раз услышали теперь это, то пусть не отрицают, что ересь эта — чужда нам и не от Отцов заимствована. Не от Отцов же заимствованное, а ныне только изобретенное можете ли быть чем иным, а не тем, о чем предсказал блаженный Павел: в последние времена отступят некоторые от здравой веры, внимая духам обольстителям и учениям бесовским, в лицемерии лжецов с прожженной совестью (1 Тим. 4:1-2), отвращающихся от истины (Тит. 1:14).

    9) Вот с дерзновением из Божественных Писаний предлагаем о благочестивой вере, и как бы на свещник поставляем светильник, говоря: истинный по естеству и преискрениий Отчий Сын, собственно принадлежащий Отчей сущности, единородная Премудрость, истинное и единственное Божие Слово есть Он; не тварь, не произведение, но собственное рождение Отчей сущности. Посему, Он истинный Бог, как единосущный истинному Отцу. Все же прочие, как сказал: Я сказал: вы - боги (Пс. 81:6), имеют эту благодать оте Отца только по причастию Слова чрез Духа; потому что Он есть образ ипостаси Отчей (Евр. 1:3), свет от света, сила и истинный образ Отчей сущности. Это сказал также и Господь: Кто Меня увидел, увидел Отца (Иоан.14:9). Всегда Он был и есть, и не было, когда не был. Как вечен Отец, так вечно Его Слово, или вечна Его Премудрость.

    Что же представят они нам из этой достойной всякого осуждения Талии? Или пусть сперва прочтут ее, подражая обычаю написавшего, чтобы хотя насмешки других вразумили их, как глубоко они пали; и тогда уже пусть говорят. Но что же могут сказать из нее? Не это ли одно? „Бог не всегда был Отцом, но стал Им впоследствии; не всегда был Сын, Его не было, пока не рожден. Он не от Отца, но произошел из не-сущего, не собственно принадлежит Отчей сущности, потому что есть тварь и произведение. Христос — не истинный Бог, но и Он обожен по причастию. Сын не знает в - точности Отца, Слово не видит Отца совершенно, Слово не разумеет и не познает Отца в - точности. Христос — не истинное и единственное Отчее Слово, но по имени только нарицается Словом и Премудростию, и по блогодати сказуется Сыном и силою. Он не неизменяем, как Отец, но изменяем по естеству, как и твари, не имеет достаточной приемлемости для совершенного ведения Отца". Странная подлинно ересь, не имеющая в себе ничего правдоподобного, и Сущего представляющая не-сущим, и вместо благохвалений изрыгающая одну хулу!

    Если вникнувшего в сказанное теми и другими спросят, — то какую изберет он веру, или чьи речи назовет приличествующими Богу? Лучше же, пусть скажут потворствующие нечестию, что прилично отвечать спрошенному о Боге (потому что Бог было Слово)? Ибо из сего сделается известным все достоинство того и другого из предложенных учений. Что же прилично сказать? Был, или не был; всегда, или пока не получил бытия; вечно, или с той поры, и после того, как; истинно, или по усвоению, по причастию и по примышлению? Назвать ли Слово единым из сотворенных, или соединить его со Отцом? Что утверждать, — то ли, что по сущности не подобно Отцу, или то, что подобно и собственно есть Отчее Слово? То ли, что Оно тварь, или то, что твари Им получили бытие? То ли, что Оно есть Отчее Слово, или то, что кроме Его есть другое слово, и от этого-то другого слова и от другой премудрости произошло и Оно, и по имени только наречено Премудростию и Словом, соделалось причастником первой той премудрости, и после нее занимает второе место?

    10) В чьих речениях заключается богословие и доказывается, что Господь наш Иисус Христос есть Бог и Сын Отца? В тех ли, которые изблевали вы, или в тех, которые мы привели и предлагаем из Писаний? Если Спаситель — не Бог, не Слово, не Сын; то пусть, как язычникам, а ныне иудеем, так и вам дозволено будет говорить все, что угодно. Если же Он — Отчее Слово и истинный Сын и Бог от Бога, их - отцы, и от них Христос по плоти, Он - над всеми Бог, благословенный вовеки, аминь (Рим. 9:5); то иные речения и Aриева Талия, как образец худого и как исполненная всякого нечестия, не того ли стоят, чтобы уничтожить их и изгладить? Кому и попадает в руки эта Талия, тот не знает, что мертвецы там, и что в глубине преисподней зазванные ею (Притч. 9:18).

    И это знают сами они, но скрывают, как коварные, не осмеливаясь выговорить этого, говорят же вместо этого другое. Ибо если скажут, то будут осуждены. Если возбудят к себе подозрение, то от всех будут заметаны обличениями из Писаний. Поэтому, как сыны века сего, с коварством возжигая мнимый светильник свой, наполненный елеем дикой маслины, и боясь, чтобы не погас он скоро (ибо сказано: свет у беззаконного потухнет — Иов. 18:5), скрывают его под спудом лицемерия и говорят иное, или обещают предстательство друзей, или устрашают Констанцием, чтобы вступающие в их общество под лицемерием и обещаниями не видели скверн ереси. И поэтому опять не достойна ли ненависти эта ересь, когда она, как лишенная всякого дерзновения, даже и своими утаевается и согревается ими, как змия?

    Откуда набрали они себе этих речений? Или, от кого заимствовав, осмелились говорить подобные вещи? Не могут сказать, чтобы сообщил им это какой-нибудь человек. Кто из людей, эллин или варвар, осмелился сказать об исповедуемом им Боге, что Он — одна из тварей, и не был, пока не сотворен? Или, кто тому Богу, в Которого уверовал, не поверит, когда говорить Он: это Сын Мой Возлюбленный (Матф. 3:17), и станет утверждать: Он — не Сын, а тварь? Скорее же, вознегодуют все на произносящих такие безумные речи. Но и в Писаниях не имеют к тому предлогов. Многократно уже было и теперь будет еще доказано, что чуждо это Божьим словам.

    Итак, поскольку остается уже сказать, что, у диавола заимствовав это, обезумели они; потому что он — единственный сеятель таких учений: то противостанем ему; потому что с ним у нас борьба в лице этих еретиков; — противостанем, чтобы, когда, при Господней помощи, диавол поражен будет обличениями, и еретики устыдились, видя приведенным в затруднение посяевшего в них ересь, и хотя поздно узнали, что, будучи арианами, они уже не христиане.

    11) Вы сказали, как внушено вам диаволом, и думаете, что было, когда не было Сына. Ибо прежде всего должно совлечь с вас этот покров вашего вымысла. Скажите же вы, хульники и злочестивцы: что было, когда не было Сына? Если наименует Отца; то вящщая ваша хула. Ибо, непозволительно сказать, что был Он некогда, или этим некогда означить и Его. Он всегда есть, Он есть и нынe, Он есть и при бытии Сына, Он есть Сущий и Отец Сына. Если же скажете, что Сын был и в это некогда, когда Его не было; то ответ неразумен и бессмыслен. Ибо каким образом и был Он, и не был? Почему, чтобы выйдти из этого затруднения, необходимо уже вам сказать: было некогда время, когда не было Слова. Ибо в существе дела это означает и самое ваше наречие: некогда. А что еще сказали вы, написав: не было Сына, пока не рожден, — это то же значит, что и сказанное вами: было некогда, когда Его не было. Ибо и первое и последнее изречение означает, что было время прежде Слова.

    Где же вами отыскано это? Вскую и вы, как языцы, восшатались и поучаетесь тщетным поговоркам на Господа и на Христа Его (Пс. 2:1)? Ни - одно из Святых Писаний не сказало о Спасителе ничего подобного, всего же более употребляет изречения: всегда, вечно, всегда пребываеть со Отцом. Ибо сказано: В начале было Слово, и Слово было с Богом, и Слово было Бог (Иоан. 1:1); и в Апокалипсисе говорит следующее: Тот, Кто есть и Кто был и Кто грядет (Откр. 1:8). О Ком же сказано: Тот, Кто есть и Кто был у Того станет ли кто отнимать вечность? То-же и Павел в Послании к римлянам, в обличение иудеев, написал: и от них Христос по плоти, Он - над всеми Бог, благословенный вовеки (Рим. 9:5): а в посрамление язычников сказал: Ибо то, что незримо в Нем, созерцается от создания мира чрез размышление над творениями: и вечная Его сила и Божество (Рим. 1:20). А кто есть Божия сила, он же опять учит, говоря: Христа - Божию силу и Божию премудрость (1 Кор. 1:24). Ибо, говоря это, не Отца означает, как не редко повторяли вы, друг другу говоря: Отец есть присносущная сила Его. Но на деле не то. Не сказал Апостол: сам Бог есть сила, но есть Его сила. Для всякого же очевидно, что речение Его не значит: Он, и означает также не что - либо постороннее, но паче собственно Ему принадлежащее. Прочтите же эти изречения в связи, и обратитесь ко Господу (Господь есть Дух) (2 Кор. 3:17), и увидите, что означается здесь Сын.

    12) Ибо, упомянув о создании, Апостол, соответственно с этим, пишет и о силе Зиждителя в создании, то-есть о Божием Слове, все чрез Него возникло (Иоан. 1:3). Если тварь сама по себе одна и без Сына достаточна привести к познанию Бога; то смотрите, не подвергнитесь падению, думая, что тварь и в бытие приведена без Сына. Если же тварь приведена в бытие Сыном, и всё существует в Нем (Кол. 1:17); то правильно взирающий на тварь по необходимости усматривает создавшее ее Слово, а чрез Слово начинает уразумевать и Отца. Если же, по сказанному Спасителем, никто же знает Отца, только Сын, и если кому Сын откроет (Мф. 11:27); и на вопрос Филиппа; покажи нам Отца, не сказал Господь: смотри на тварь, но: Кто Меня увидел, увидел Отца (Иоан. 14:9); то справедливо Павел обвиняет язычников, что, рассматривая стройность и порядок в твари, не домышляются о Создателе твари — Слове; потому что твари возвещают своего Зиждителя, чтобы чрез них уразумели истинного Бога и прекратили служение тварям.

    Апостол, давая разуметь о Сыне, сказал: и присносущная сила Его и Божество. Святые же, говоря: от века Живущий (Пс. 54:20), чрез Которого и веки сотворил (Евр. 1:2), тем не менее блоговествуют опять о всегдашнем бытии и о вечности Сына, чем и означают, что Он Бог. Исаия говорит: вечный Господь Бог, сотворивший концы земли (Ис. 40:28). Сусанна сказала: Боже вечный (Дан. 13:42). Варух написал: буду взывать к Вечному во дни мои (Вар. 4:20); и несколько ниже: от Вечного я ожидал спасения, вашего, и мне пришла от Святого (22). Поелику же, и пиша к Евреем, Апостол говорит: Сын, будучи излучением славы и отпечатком сущности Его (Евр. 1:3); и Давид в 89-м псалме воспевает: и да будет благоволение Господа Бога нашего на нас (Пс. 89:17); и: во свете Твоем узрим свет (Пс. 35:10); то будет ли кто столько неразумен, чтобы сомневаться о вечном были Сына? Ибо, когда видел кто свет без светлости сияния, чтобы мог и о Сыне сказать: было, когда Его не было, или не был, пока не рожден? А сказанное Сыну в 144-м псалме: царство Твое царство всех веков (Пс. 144:13), не позволяет никому представлять даже самомалейшей продолжительности, в которую бы не было Слова. Ибо, если всякая продолжительность измеряется веками, а Слово есть Царь и Творец всех веков; то, поскольку нет и самомалейшей продолжительности прежде Слова, необходимо назвать это безумием, когда говорят: было, когда не было Вечного, и Сын из не-сущего. И поскольку сам Господь говорить: Я - истина (Иоан. 14:6), не говорить же: стал Я истиною, но есмь всегда; и еще говорит: Я -пастырь (Иоан. 10:14); Я - свет (Иоан. 8:12); и еще: Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите. Ибо Я действительно Учитель и Господь (Иоан. 13:13); то слыша, что Бог, Отчая Премудрость и Отчее Слово, так о Себе говорит, кто еще усумнится в истине и не поверит тотчас, что словом есмь означается вечное прежде всех веков и безначальное бытие Сына?

    13) Посему, из сказанного видно, что Писания, говоря о Сыне, показывают Его вечность. А что речения, употребляемый арианами: не было, пока, когда. Те же Писания употребляют о тварях, — это будет также явствовать из последующего. Ибо Моисей, повествуя о начале бытия нашего, говорит: и всякий полевой кустарник, которого еще не было на земле, и всякую полевую траву, которая еще не росла, ибо Господь Бог не посылал дождя на землю, и не было человека для возделывания земли (Быт. 2:5); и во Второзаконии: Когда Всевышний давал уделы народам (Втор. 32:8). Господь же сам сказал: Если бы вы любили Меня, вы возрадовались бы, что Я иду к Отцу, потому что Отец больше Меня. И теперь Я сказал вам прежде, чем сбылось, чтобы, когда сбудется, вы уверовали (Иоан.4:28-29); а о творении говорит через Соломона: прежде бытия земли. Я родилась, когда еще не существовали бездны, когда еще не было источников, обильных водою. Я родилась прежде, нежели водружены были горы, прежде холмов (Притч. 8:23—25). И — прежде чем Авраам был, Я есмь. (Иоан.8:58). Об Иеремии говорит: прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя (Иер. 1:5). Давид воспевает: Господи! Ты нам прибежище в род и род. Прежде нежели родились горы, и Ты образовал землю и вселенную, и от века и до века Ты - Бог. (Пс. 89:2-3). У Даниила: Возопила Сусанна громким голосом и сказала: Боже вечный, ведающий сокровенное и знающий все прежде бытия его! (Дан. 13:42). Итак: не был никогда, пока не пришел в бытие, когда, и все подобные выражения прилично — употреблять о вещах созданных и о тварях, происшедших из ничего; чужды же оные Слову.

    Если же Писания употребляют эти выражения о тварях, о Сын же — речение: всегда; то значит, богоборцы, что Сын произошел не из ничего, Сын вовсе не из числа существ сотворенных, но Он — Отчий Образ и вечное Отчее Слово, не когда-либо несуществовавший, но всегда Сый, как вечное Сияние вечного Света. Почему же воображаете себе времена прежде Сына? И для чего, по прошествии времен, хулите Слово, Которым и веки сотворены? Как же время или век состоялись, когда еще, по вашему мнению, не явилось Слово, Которым все было, и без Него ничтоже бысть? Или, почему, подразумевая время, не говорите ясно: было время, когда не было Слова, но именование „время" закрывает к обольщению простодушных, вовсе же не скрывает своей мысли, даже и скрывая не может утаиться? Ибо опять означает времена, говоря: было, когда не был; не был, пока не рожден.

    14) После этих доказательств, еще с большим безстыдством говорят они: „если не было, когда бы Он не был, но Сын вечен и пребывает со Отцом; то этим утверждает, что Он уже не Сын, а брат Отцу". О неразумные и упорные! Если бы мы называли Его только вечно соприсущим Отцу, а не Сыном; то была бы еще несколько правдоподобна притворная их богобоязненность. Если же, именуя вечным, исповдуем Его Сыном от Отца; то каким образом Рожденный может быть почитаем братом Родившему? И если вера наша — в Отца и Сына; то какое между Ними братство? Или, как может Слово нарицаться братом Тому, Чье Оно Слово? Это возражение делается ими, не как неведущими; потому что и сами видят истину. Но это — иудейсюй предлог, предлог, как сказал Соломон, хотящих отлучится от истины (Притч. 18:1). Не от какого - либо предсуществующого начала родились Отец и Сын, чтобы именоваться Им братьями; но Отец есть начало и родитель Сына, и Отец есть отец, ничьим не был сыном, и Сын есть сын, а не брат. Если же нарицается вечным Рождением Отца, то прекрасно нарицается; потому что сущность Отца не была когда-либо недовершенною, так чтобы собственно ей принадлежащее привзошло к ней впоследствии. Сын рожден не как человек от человека, так чтобы явился позднее Отеческого бытия; Он Божие есть Рождение, и как собственно сущий Сын всегда сущего Отца, существует вечно. Людям свойственно раждать во времени по несовершенству природы; Божие же Рождение вечно по всегдашнему совершенству естества.

    Посему, если Он — не Сын, но произведен из не-сущего, то пусть сперва докажут это, и потом, представляя Его себе тварию, вопиюте: было некогда, когда Его не было, потому что твари, не имев прежде бытия, приведены в бытие. Если же Он — Сын (ибо сие говорит Отец, о сем взывают Писания); Сын же не иное что есть, как рождаемое от Отца, и раждаемое от Отца есть Его Слово, Премудрость и Сияние: что должно сказать? Не то ли, что утверждающие: было некогда, когда не было Сына, подобно каким-то разбойникам, похищают у Бога Слово, и прямо против Него говорят, что был Он некогда без собственного Своего Слова и без Премудрости, что был некогда свет без луча, был источник безводный и сухой? Хотя, притворно боясь употребить именование времени, во избежание укоризн, и говорят, что Сын — прежде времен; однако же, допуская какую-то продолжительность, в которую представляют Его несуществовавшим, не иное что разумеют, как время, и приписывая Богу бытие без Слова, страшно нечествуют.

    15) Если же, не желая, чтобы все "явно их осуждали, исповедуют также и имя Сына, но отрицают, что Он есть собственное рождение Отчей сущности, как-будто невозможно сему быть без предположения частей и разделений; а тем не менее также отрицают и то, что Он есть истинный Сын, нарицая Его Сыном только по имени: то не тяжко ли погрешают, о Бесплотном представляя свойственное телам, и по немощи своей природы отрицая, что по естеству собственно принадлежит Отцу? Остается им, не разумея, "как существует Бог и каков Отец, отрицать и Его; потому что Отчее Рождение по себе измеряют неразумные. Но хотя за такое расположение духа и за то, что почитают невозможным бытие Сына Божия, достойны они сожаления; однако же, справедливость требует спросить и обличить их, что, можете быть, и приведет их в чувство.

    Если, по вашему мнению, Сын из не-сущего и не был, пока не рожден: то, без сомнения, Он по причастию наименован и самим Сыном, и Богом, и Премудростию; потому что по причастию и все другие существа и освящаются, и прославляются как освященные. Посему, необходимо вам сказать: чей Он причастник? Все прочие существа суть причастники Духа; чьим же причастником, по-вашему мнению, будет Сын? Причастником ли Духа? Но сам Дух приемлет паче от Сына, как сказал Сын (Иоан. 16:14); и неразумно — утверждать, будто бы Сын освящается Духом. Следовательно, Сын причастник Отца; это одно остается сказать по необходимости. Чего же именно причащается Сын, или откуда то, чего причащается? Если примышлено это Отцом извне; то Сын будет уже причастником не Отца, но сего бывшего извне, и имея это пред Собою, Сын не будет уже вторым по Отце, и может быть назван не Сыном Отца, но Сыном того, чего став причастником, наименован Он и Сыном и Богом. Если же это и нелепо и нечестиво, потому что и Отец говорить: Сей есть Сын Мой возлюбленный, и Сын подтверждает, что Бог есть собственный Отец Его (Иоан. 8:54); то явно, что Сын причащается не чего-либо извне, а Отчей сущности. Но опять, если то, чего причащается Сын, составляет что-либо иное, а не сущность Сына: то встречается равная прежней несообразность; потому что опять отыскивается нечто посредствующее между Отцом и сущностью Сына, какова бы ни была сия сущность.